Тебе когда-нибудь приходилось скучать за руками человека? За формой рук, за их запахом, теплотой, размером, крепостью пожатия?
Я знаю на память отцовские руки. Любимые руки, которые столько лет держали меня и вели в себе по жизни. В самом начале эти руки качали колыбель. Папа рассказывал, что иногда так и спал часами продолжая качать, а потом просыпался от того, что руки отекли. Мой сон был дороже. Позже эти же руки держали меня, когда я училась ходить. Потом водили на прогулку. Потом в школу. Позже встречали с вечеринок, ждали меня на холоде и провожали меня домой. А потом эти же отцовские руки вели меня под венец. Пожалуй, именно в этот момент я перестала ходить с папой за руку. Я очень долго ходила с отцом за руку. Я просто обожала чувствовать себя защищенной. Я и сейчас в этом нуждаюсь.
Из 1 000 незнакомых рук я узнаю папину руку, его ладонь, венку на кисте. Я не знаю, как называется часть тела, которая с другой стороны ладошки, кисть что ли? Ту часть, на которую женщины наносят крем. Вот на этой части у папы есть красивая выпуклая вена. Она там всегда, наверное, была. Потому что у папы сильная рука. Она много работала. Она пахнет детством. Никогда ни у кого не видела такой красивой венки. Никогда ни у кого не было таких добрых рук. Вот рассмотрела свою кисть, и увидела, что именно такая же венка и у меня на левой руке. Так же географически расположена. Мне теплее оттого, что она есть. А вот отцовские руки, географически очень далеко расположены. Я за ними очень скучаю! До определенного времени отцовская рука была самая часто держанная мною рука во всем мире. Нет, пожалуй, наоборот. Как бы это моя маленькая ладошка, держала бы почти 2ух метрового папы ладонь? Это моя рука в его руке. И в этой ладошке было столько заряда любви, столько доброты и заботы… ею можно было все океаны заполнить.
Отец говорил, что когда я была еще крохой, и когда кто-нибудь мне отдавливал лапу в трамвае, я не плакала, а только крепко крепко сжимала его ладошку. И тогда он знал, что мне больно.
Потом была рука друга. Рука друга мужского пола. Но именно друга. Этого друга я потеряла. Друг есть, но дружбы уже нет. Говорят, что друг, который перестал быть другом, никогда им не был. Я у меня был. И был он не по-нарошке, а по настоящему, до мозга костей по настоящему. Только я выросла, а друг нет. А может быть наоборот, друг вырос высоко, а я на грешной земле осталась. И только Господу можно рассказать, сколько любви к этому человеку у меня осталось. Но ему она уже не нужна. Я подожду…
У этого друга было незабываемая доброта пожатия в ладони. В этой ладони было столько дружбы и неземной защиты, ею можно все алтари украсить. Но в какой-то момент ладонь эта отдернулась, от меня как от прокаженной, и больше не вернулась в мою ладонь. Пусть Бог ему шепнет на ухо, как много чувства у меня осталось. И оно никуда не уходит. Вот уже годами я пытаюсь понять, почему чувство дружбы к человеку, который перестал меня уважать, не уходит…. Однажды с годами я найду ответ…а может только на небесах.
А потом я узнала того, с кем однажды пошла под венец. Правда венец-это было торжественное и трепетное "Да" в мэрии. Пусть пока "Да" не на вечность, но наверняка навсегда. И вот с ладонями любимого мне не повезло. Любимый очень стесняется всего того, сто называется эмоциональным екзибиционизмом Это когда на люди. В его мозгу есть ячейка, в которую заложили информацию, что держатся за руки, даже с любимой, это стыдно. А может никто не закладывал никакую информацию? Просто вокруг него так все делали. Одним словом с руками я пролетела навсегда. Я даже не знаю, смогла бы я их узнать из 100 других рук.
И вот сегодня, совсем не скучая после 10-ти дневной разлуки, я вдруг остро ощутила, что скучаю за его улыбкой. Я знаю держаться за улыбку нельзя, а за воспоминание о ее лучах можно. И улыбки есть форма. Улыбка может быть настоящая, искренняя, искусственная и фальшивая. У улыбки есть энергия, и температура. Улыбка может быть теплой, холодной и мертвой. Улыбку можно поцеловать, если успеть ее поймать. Ее можно в губы поцеловать, если захотеть.
Я знаю на память отцовские руки. Любимые руки, которые столько лет держали меня и вели в себе по жизни. В самом начале эти руки качали колыбель. Папа рассказывал, что иногда так и спал часами продолжая качать, а потом просыпался от того, что руки отекли. Мой сон был дороже. Позже эти же руки держали меня, когда я училась ходить. Потом водили на прогулку. Потом в школу. Позже встречали с вечеринок, ждали меня на холоде и провожали меня домой. А потом эти же отцовские руки вели меня под венец. Пожалуй, именно в этот момент я перестала ходить с папой за руку. Я очень долго ходила с отцом за руку. Я просто обожала чувствовать себя защищенной. Я и сейчас в этом нуждаюсь.
Из 1 000 незнакомых рук я узнаю папину руку, его ладонь, венку на кисте. Я не знаю, как называется часть тела, которая с другой стороны ладошки, кисть что ли? Ту часть, на которую женщины наносят крем. Вот на этой части у папы есть красивая выпуклая вена. Она там всегда, наверное, была. Потому что у папы сильная рука. Она много работала. Она пахнет детством. Никогда ни у кого не видела такой красивой венки. Никогда ни у кого не было таких добрых рук. Вот рассмотрела свою кисть, и увидела, что именно такая же венка и у меня на левой руке. Так же географически расположена. Мне теплее оттого, что она есть. А вот отцовские руки, географически очень далеко расположены. Я за ними очень скучаю! До определенного времени отцовская рука была самая часто держанная мною рука во всем мире. Нет, пожалуй, наоборот. Как бы это моя маленькая ладошка, держала бы почти 2ух метрового папы ладонь? Это моя рука в его руке. И в этой ладошке было столько заряда любви, столько доброты и заботы… ею можно было все океаны заполнить.
Отец говорил, что когда я была еще крохой, и когда кто-нибудь мне отдавливал лапу в трамвае, я не плакала, а только крепко крепко сжимала его ладошку. И тогда он знал, что мне больно.
Потом была рука друга. Рука друга мужского пола. Но именно друга. Этого друга я потеряла. Друг есть, но дружбы уже нет. Говорят, что друг, который перестал быть другом, никогда им не был. Я у меня был. И был он не по-нарошке, а по настоящему, до мозга костей по настоящему. Только я выросла, а друг нет. А может быть наоборот, друг вырос высоко, а я на грешной земле осталась. И только Господу можно рассказать, сколько любви к этому человеку у меня осталось. Но ему она уже не нужна. Я подожду…
У этого друга было незабываемая доброта пожатия в ладони. В этой ладони было столько дружбы и неземной защиты, ею можно все алтари украсить. Но в какой-то момент ладонь эта отдернулась, от меня как от прокаженной, и больше не вернулась в мою ладонь. Пусть Бог ему шепнет на ухо, как много чувства у меня осталось. И оно никуда не уходит. Вот уже годами я пытаюсь понять, почему чувство дружбы к человеку, который перестал меня уважать, не уходит…. Однажды с годами я найду ответ…а может только на небесах.
А потом я узнала того, с кем однажды пошла под венец. Правда венец-это было торжественное и трепетное "Да" в мэрии. Пусть пока "Да" не на вечность, но наверняка навсегда. И вот с ладонями любимого мне не повезло. Любимый очень стесняется всего того, сто называется эмоциональным екзибиционизмом Это когда на люди. В его мозгу есть ячейка, в которую заложили информацию, что держатся за руки, даже с любимой, это стыдно. А может никто не закладывал никакую информацию? Просто вокруг него так все делали. Одним словом с руками я пролетела навсегда. Я даже не знаю, смогла бы я их узнать из 100 других рук.
И вот сегодня, совсем не скучая после 10-ти дневной разлуки, я вдруг остро ощутила, что скучаю за его улыбкой. Я знаю держаться за улыбку нельзя, а за воспоминание о ее лучах можно. И улыбки есть форма. Улыбка может быть настоящая, искренняя, искусственная и фальшивая. У улыбки есть энергия, и температура. Улыбка может быть теплой, холодной и мертвой. Улыбку можно поцеловать, если успеть ее поймать. Ее можно в губы поцеловать, если захотеть.
Вот что надо будет сделать, когда любимый в дом войдет: поцеловать улыбку.
2 comments:
...
))
Post a Comment